В Региональную общественную организацию «Православная экспертиза» поступило обращение от Сергея Юрьева. Эта ситуация весьма показательна и заслуживает отдельного рассказа.
История Сергея Юрьева — не просто частный случай бюрократической ошибки. Это символ системной болезни, когда чиновники, наделённые властью, подменяют закон личной неприязнью, а государственные механизмы превращаются в инструмент травли. Почему в России, где Конституция гарантирует защиту прав, гражданин вынужден годами доказывать очевидное: он не преступник, а жертва самодурства?
Контекст: банкротство vs. родительский долг. Жизнь заставила бороться, а система — оправдываться
Сергей Юрьев, отец двоих сыновей — 12-летнего Егора и 9-летнего Мирона — никогда не представлял, что борьба за право оставаться любящим родителем обернётся схваткой с системой. Вернее, с отдельными ее представителями. Его история началась не с долгов, а с череды ударов судьбы, которые он пытался преодолеть ради детей. Вот сухая хронология обстоятельств, которые обрушились на Сергея, и то как он им противостоял:
– 2018 год: После развода Юрьев продолжает поддерживать сыновей, избегая судебных тяжб. «Мы договорились полюбовно — я не хотел травмировать детей», — вспоминает он;
– 2021 год: COVID-19 оставляет осложнения — пропадает голос, проблемы с носоглоткой. Биопсия, больницы, невозможность работать;
– Декабрь 2022 года: Перелом ноги в трёх местах. Полтора года реабилитации, костыли, ипотека, которая превращается в неподъёмную ношу.
– Февраль 2024 года: Банкротство. Продажа квартиры через финансового управляющего Джамгурчиева — последняя попытка рассчитаться с долгами и сохранить возможность выплачивать алименты. Юрьев перестал платить алименты с началом процедуры банкротства. Ведь по закону (ст. 213.5 ФЗ №127) при банкротстве все выплаты переходят под контроль управляющего.
Парадокс в том, что там, где система должна была помочь, она начала давить. Алименты, которые Юрьев добровольно платил годами, стали формальным поводом для преследования. Но пристав Екатерина Козелкова решила иначе: вместо взаимодействия с финансовым управляющим Джамгурчиевым она объявила Юрьева в розыск, словно он — злостный уклонист.
Квартира, проданная за 14 млн рублей, должна была закрыть долги. Но вместо справедливости Сергей получил ярлык «преступника» и визиты неизвестных в штатском, которые пугали соседей мнимым поиском «преступника».
Невозможно не задаться риторическими вопросами:
— Почему человек, добросовестно выполнявший родительский долг даже в болезни, превратился в мишень для представителя системы?
— Зачем объявлять в розыск того, кто открыто сообщил адрес, телефон и привлёк финансового управляющего?
«Православная экспертиза» обращает внимание на структурные противоречия:
- Закон vs. Произвол: Ст. 65 ФЗ №229 требует для розыска доказательств уклонения. Их нет — есть банкротство, которое переводит выплаты в правовое поле.
- Логика vs. Абсурд: Даже после погашения алиментов (31.03.2025) Козелкова отказывается снять розыск. Её цель — не помочь детям, а «бомбить работодателя», создавая «замкнутый круг». Ведь, не секрет, что службы безопасности любых учреждений и компаний настоятельно советуют кадровикам не брать на работу людей, которые находятся в исполнительном розыске. Исполнительный розыск – это репутационное клеймо.
Эта история — не о долгах. Она о том, как человечность разбивается о бюрократическую машину, где чиновник, наделённый властью, ставит себя выше закона и совести.
Екатерина Козелкова: беспредел на почве самодурства
Действия пристава — учебник по тому, как ломать жизни, прикрываясь мундиром. Екатерина Козелкова выходит за рамки профессиональной этики и законодательства:
– Розыск без оснований. Даже после погашения алиментов (31.03.2025) Юрьев юридически остаётся «в бегах». Критерии ст. 65 ФЗ №229 нарушены: нет уклонения, есть явка представителя. Еще одно основание — «несообщение адреса», хотя Юрьев проживает по месту регистрации и получает корреспонденцию.
– Саботаж коммуникации. Требования о явке приходят Юрьеву постфактум. Козелкова игнорировала запросы финансового управляющего, не исправляла ошибки в реквизитах платежей (из-за чего сохранилась задолженность в 2987 рублей), а требования о явке направляла задним числом, лишая Юрьева возможности реагировать. Это похоже не на халатность, а на сознательное создание препятствий.
– Травля и клевета. Визиты «людей в штатском», которые клеймят Юрьева «преступником» — это уже не исполнительное производство, а психологический террор.
– Игнорирование жалоб. Руководство Коптевского ОСП 61 день держало обращение Юрьева без ответа, а в итоге вынесло абсурдное постановление, где «удовлетворение жалобы» соседствовало с отказом в её удовлетворении.
«С чего вы взяли, что процедура банкротства меня должна волновать?» — циничный вопрос Козелковой представителю Юрьева раскрывает суть проблемы. Для пристава важнее не благополучие детей, а наказание «неугодного».
У нашей организации возникают очевидные вопросы:
— Если Козелкова так рьяно стремится «наказать», почему она игнорирует финансового управляющего, который готов платить?
— Почему руководство Коптевского ОСП 61 день «рассматривало» жалобу, а в итоге выдало абсурдное постановление, где «жалоба удовлетворена», но «в удовлетворении отказано»? Неужели в ФССП закон — это фикция, а решения принимаются по принципу «как начальству удобно»?
Права vs. Произвол: что нарушено?
Давайте подведем итог и попробуем суммировать, какие законодательные нормы в этом деле нарушены.
- Статья 8 Конституции РФ запрещает произвольное ограничение прав. Розыск применяется только при реальном уклонении, чего нет: Юрьев открыт для диалога.
- Статья 15 ФЗ №229 «Об исполнительном производстве». Пристав обязан учитывать процедуру банкротства и взаимодействовать с финансовым управляющим.
- Статья 6 Европейской конвенции по правам человека. Право на справедливое судебное разбирательство нарушено: Юрьев лишён возможности оспорить действия пристава из-за волокиты.
- Репутационный ущерб. Право на доброе имя (ст. 23 Конституции). Клевета о «преступнике» (ст. 128.1 УК РФ) остаётся безнаказанной, хотя соседи готовы дать показания. И, как мы, уже упоминали, намеренно подмоченная приставом репутация, не дает возможность Юрьеву полноценно работать. А дети еще долго будут нуждаться в помощи отца. Проданной квартиры навсегда не хватит. Нужен стабильный доход и хорошая работа.
И, наконец, главный вопрос: Почему прокуратура, получив заявление Юрьева, ограничилась формальной отпиской? Неужели ведомственная солидарность важнее защиты граждан?
Системная проблема: приставы-каратели
Случай Юрьева — верхушка айсберга. По данным российских правозащитников, 43% жалоб на приставов связаны с:
— Незаконным розыском;
— Игнорированием процедуры банкротства;
— Использованием служебного положения для давления.
Таких примеров немало:
— В 2023 году жительница Екатеринбурга была объявлена в розыск за долг в 5000 руб., хотя переводила деньги на счёт приставов.
— В Перми пристав арестовал инвалидную коляску должника, нарушив ст. 446 ГПК РФ.
Почему это возможно? Ответ прост: безнаказанность. Даже при доказанных нарушениях приставы редко несут ответственность — достаточно посмотреть статистику дисциплинарных взысканий ФССП.
Что делать? Юрьеву — правда, обществу — урок.
История Сергея Юрьева — не просто частный случай. Это сигнал о том, как чиновничий произвол калечит жизни, превращая закон в орудие мести.
Организация «Православная экспертиза» требует:
— Управление ФССП по Москве — отменить незаконный розыск и привлечь пристава к дисциплинарной ответственности
— Провести служебную проверку в отношении Козелковой и её руководителей;
— Возместить моральный ущерб за клевету.
— Прокуратуру и Следственный комитет проверить действия Козелковой Е.В. на предмет злоупотребления полномочиями.
Мы также призываем общественность — не оставаться равнодушными. Бездействие сегодня — гарантия новых жертв завтра.
Мы полагаем, что требуются и системные изменения:
— Ввести обязательную аудиозапись всех взаимодействий приставов с должниками;
— Ужесточить наказание за злоупотребление полномочиями (до 5 лет лишения свободы по ст. 285 УК РФ);
— Создать независимый общественный совет при ФССП.
Региональная общественная оргнизация «Православная экспертиза» убеждена, справедливость не должна быть подвигом.
История Сергея Юрьева — это проверка на зрелость всего общества. Если мы молча принимаем произвол, то становимся соучастниками. Если требуем ответа — защищаем будущее своих детей.
«Справедливость должна быть милосердной, а не карательной» — напоминает нам Евангелие. Пора вернуть этой максиме силу в правовом поле России.
Региональная общественная организация «Православная экспертиза» продолжает добиваться восстановления прав Сергея Юрьева. Если вы столкнулись с аналогичной ситуацией — обращайтесь. Закон на вашей стороне.
